добиться увеличения населения? Не целесообразнее ли было бы попытаться выдавать бедным родителям, ну скажем, марки на содержание каждого ребенка; или поднять заработную плату, развить кооперативы... одним словом, улучшить экономическое благосостояние известных классов.
Но Франции, как и всякому другому государству, необходимо, главным образом, обеспечить постоянный прирост населения для того, чтобы иметь возможность соответственно увеличивать свою армию, не отставая от своих соседей. Таким образом, первая обязанность, которая лежит на женщине, это в молодости рожать детей, истекая кровью, отдавать свои лучшие силы и все средства на их воспитание, чтобы на склоне лет проливать слезы, отправляя своих сыновей на войну.
Нет, этого быть не должно, и как сын, как муж, как гражданин, как мужчина я протестую против того, чтобы мою мать, мою жену, всякую женщину и такую же свободную и равноправную гражданку, как и я, превращали в родильный аппарат.
И вот наше заключение, оно будет кратко:
1) Уничтожьте наказуемость аборта и вы а) предупредите детоубийство, а открыв, таким образом, свободный доступ в больницу, b) избавите несчастных больных от эксплуатации невежественных лиц и c) сведете смертность, до minimum’а, нормального для всех операций.
2) Воздвигните крепкий оплот для защиты обманутых девушек, уничтожьте институт «внебрачных» детей, создайте для них соответствующее экономическое обеспечение, и количество абортов сразу резко понизится.
3) Повысьте благосостояние рабочего класса и домашней прислуги, гарантируйте им постоянное приложение труда, избавьте от вынужденной безработицы, и тогда редкая женщина этой среды прибегнет к аборту.
О зажиточных классах я не упоминаю, потому что там аборт является актом добровольным и, не будучи его противником, я считаю всякое вторжение в данном случае — ограничением «свободы личности», ибо из того, что женщина может родить, не следует, что она должна плодить.
1
«Женщина», т. I.
2
Этюды о природе человека.
3
М. Н. Гернет. Детоубийство.
4
Э. Гофман. Судебная медицина.
5
В настоящее время взгляд стоической школы отражает в себе французское право, считающее посягательство на плод равным посягательству на беременную, почему по новому закону 1791 г. пособники наказывались 20-ти летним содержанием на цепи, мать же от наказания освобождалась.
6
Взгляда римского права ныне придерживается бельгийский кодекс. В нем истреблению плода отведено место среди преступлений и проступков против союза семейного и общественной нравственности (348—353) и таким образом плод не пользуется самостоятельной юридической защитой, а посягательство на него является преступлением постольку, поскольку затрагиваются интересы семьи, в частности, интересы отца семейства.
Этот взгляд между прочим и теперь поддерживается некоторыми учеными. Но не может быть никакого сомнения, что решение вопроса относительно аборта должно быть представлено всецело решению матери, лично вступающей в обязательственные договорные отношения с доктором, а не мужу, как это предлагалось. Ибо как справедливо замечает доктор А. Молль (Врачебная этика), интересы отца могут во многих случаях не совпадать с интересами матери. Не говоря уже о том, что человек может не любить мать своего ребенка, быть влюбленным в другую и видеть в смерти своей жены желанную свободу, тут могут играть роль соображения материнские и родовые. Муж может желать прибрать к рукам состояние жены, которое перейдет по наследству к новорожденному, может желать ценою жизни своей жены получить наследника своего древнего имени, если он последний в роде и по старости не надеется иметь еще другое потомство. Но и помимо этих соображений муж вообще не имеет права решать относительно своей жены вопрос — жить ей или не жить.
7
М. Н. Гернет. Детоубийство.
8
Гернет (ibid).
9
Проф. С. В. Познышев. „Русск. угол. право“.
10
Д-р Молль «Врачебная этика».
11
Все только что мною процитированное в тексте сопровождается, между прочим, замечанием доктора Я. И. Левенсона, в котором последний высказывает свое мнение по поводу оправдательных вердиктов, так часто выносимых присяжными заседателями в делах об аборте, объясняя таковой исход только «чрезмерною суровостью законодательства». Нечего и говорить, конечно о том, что прав д-р Молль, оценив более по достоинству психологию присяжных. Чрезмерная суровость закона действительно нередко заставляет присяжных оправдывать даже там, где вина подсудимого доказана, но это лишь одна из тысяч причин, ускользающих от нас и заставляющих присяжных склониться на сторону милости. В делах же об абортах главным стимулом, побуждающим присяжных оправдывать подсудимых, является их трезвый взгляд на жизнь, не позволяющий им видеть в подсудимом не жертву, как это часто бывает, а преступника. При этом присяжные не менее прекрасно понимают, что не в одних только материальных последствиях приговора — суть, а что еще большее значение и на всю жизнь для этих несчастных имеет моральная сторона всего процесса.
12
Комментарии, думаю, и тут и там излишни, но только позволю себе сделать маленькое замечание.
Удивительно характерное явление — едва речь заходит о расширении свободы личности, даже столь тесно с ней связанной, что в случае причинения вреда, таковой непосредственно наносится самому же себе, как тотчас же седлается этот «парадный конь» и поднимаются протесты во имя «общественности» забывая про то, что каждая личность в отдельности является прежде всего членом того же общества и при том неизвестно еще на чьей стороне численное превосходство; на стороне так называемого общества, или этих «отдельных лиц», и кто, следовательно, больше терпит от существующего порядка.
13
Право. 1910 г.
14
Так наше улож. о нак. не придает никакого значения тем отношениям, в которых находилась подсудимая к истребляемому ею плоду. Оно не обращает никакого внимания на то, был-ли зачат плод в браке или вне его, и каковы, следовательно, были мотивы, побуждавшие на подобное посягательство. К сожалению, Уголовное Уложение 1903 г. также не оттеняет того обстоятельства, был ли зачат плод в законном сожительстве или нет; а уж это одно обстоятельство следует признать огромным пробелом. По этому поводу профессор Таганцев (О преступл. против жизни, т. II) замечает: «закон безразлично относится к тому, какие мотивы определили деятельность, если только цель удовлетворяет одному условию—если она противозаконна». Но вряд ли такое положение можно признать правильным, ибо цель, которую преследует прибегающая к аборту, сама по себе не может
